Из-под перчаток вырвалось холодное сияние. В голове Морана послышался даже как будто сочувственный голос кота:
"Ты смотри-ка, с каждым днем все больше и больше. Интересно, на сколько тебя еще хватит?"
Да, тактичностью кот тоже отличался преудивительной.
Сквозь сияние инквизитор мог отчетливо разглядеть сухую, словно обветренную, кожу. Прожилки вен вздулись и выделялись, из-за чего казалось, будто кисть оплели жилами сверху. Никаких неудобств он не испытывал, но зрелище выглядело отвратительно.
"Мне уже начинает казаться, что поручение этого тирана-маразматика не такое уж и бредовое, - заметил дэйвон. - Если то, что защищает горы, делает это успешно шесть тысячелетий как минимум, то, может, оно и нам окажется полезным".
Дальнейшие рассуждения прервало чье-то вежливое покашливание, раздавшееся из-за спины. У входа в сад стояла закутанная с ног до головы в серо-голубой балахон фигура, тонкая и хрупкая, очень высокая, выше самого Морана на голову. Оружия у незваного гостя не наблюдалось, кисти рук прятались в рукавах просторного одеяния. А вот лица не было - сколько Моран ни смотрел на гостя, он не мог понять ни форму носу, ни черты лица, ни цвет глаз, хотя все эти детали, конечно же, имелись.
- Господин Верховный инквизитор собирается покинуть Столицу? - теплым шелестящим голосом осведомилось существо. - Что ж, в добрый путь.

оос: все, я знаю теперь, кто к тебе пришел...
Фигура в ответ рассмеялась негромким полушелестом.
- Вы удивительно проницательны, господин Верховный инквизитор. На вашей должности иных и не бывает, верно? - существо в балахоне позволило себе пройтись по саду.
Здесь и в самом деле было хорошо. Круглый, окруженный песчаного цвета стенами сад утопал в зелени и цветах. Светлые дорожки сходились воедино и продолжались мостом над искусственной заводью, где устроилась беседка. Глядя на это великолепие, не верилось, что его владелец совершенно хладнокровно отправлял на казнь тысячи существ и ставил кошмарные эксперименты, калечащие плоть, суть и души.
- Говорят, что место в полной мере отражает характер своего владельца, - бросил словно между прочим гость, остановившись на мостике над заводью. - Впрочем, даже у великих тиранов бывают свои слабости, а самыми свирепыми убийцами становятся примерные семьянины. Но вы, человек, облеченный властью, - голова проницательно изучала Морана. - Вы можете позволить себе не обращать внимание на то, что о вас думают другие, и вести себя так, как пожелаете.
Незнакомец прошелся еще несколько раз туда-обратно, ведя себя абсолютно свободно на чужой территории. По его виду нельзя было сказать, что он хоть в малейшей степени наблюдает за хозяином сада.
- Как странно... Неужели вся власть нужна лишь для того, чтобы позволить себе быть свободным в своих желаниях и поступках? Быть свободным?.. - глянув на небо, проговорил странный гость и вернул свое внимание Морану. - Полагаю, вас терзает любопытство. Что ж, я увидел достаточно для того, чтобы сделать выводы и принять решение.
Словно обдумывая все в последний раз, существо еще немного помолчало, но вряд ли затем, чтобы испытать терпение господина Верховного инквизитора. Хотя кто знает, возможно, и за этим тоже.
Остановившись на середине мостика, гость развернулся к Морану и негромко, но звучно и ясно промолвил:
- Мне ведомо, что вы ищете, господин Верховный инквизитор. Вы, погубивший тысячи, жаждете найти то, что дает жизнь всему этому миру. От ваших деяний зависит успех вашей миссии. Эрк-Антархарон не пускает тех, кто способен уничтожить мир, придя к его сердцу. Помогите Хранительнице - и тогда избавитесь от проклятия. И умрете так скоро, как вам и не снилось, коли употребите свои таланты против Фаруна и его Источника. Как бы напыщенно это ни звучало - Фарун гибнет. По вине людей - и вашей в том числе. В огромной степени по вашей вине. Закон о рабстве, оглашенный сегодня, сдвинул лавину с горы. Мне ведомы ваши замыслы относительно короля, но говорю вам: пришло иное время, когда власть потеряет значение и обратится в прах. Все теряет значение перед лицом Врага, который пожирает нашу плоть.
При этих словах силуэт гостя дернулся, словно это его плоть только что испытала мгновенную боль. Существо с незапоминающимся лицом согнулось, но устояло, оперевшись о камни мостика. Выпрямилось с трудом, возвращая величие осанке.
- Время близко... Вам много непонятно, господин Верховный инквизитор. И прежде всего моя личность... Позвольте оставить ответ на этот вопрос напоследок. О том же, что мне от вас нужно, вы только что услышали.

Когда Пепел сравнил себя с хирургом, существо позволило себе горько усмехнуться.
- Вы видите лишь то, что хотите видеть, господин Верховный инквизитор. Впрочем, таков удел всех облеченных властью, не так ли? Вы правы: отсекать больную плоть нужно. Однако то ли вы отсекаете? Не людей ли самих нужно... отсечь? - последнее слово далось с трудом. И совсем тихо: - Я давно даже жалею, что ваша раса появились на свет...
Обвинение в пафосе вызвало лишь ехидный смешок. Который слишком быстро сменился горечью.
- Если бы я в самом деле желал "победы сил добра и света", всего бы этого бардака, что развели вы, люди - не было, - глухой голос задрожал от негодования и чеканил каждое слово. - Вы не можете себе представить и малейшую степень того, что натворили, господин Верховный инквизитор. Может, и стоило мне рискнуть и пролить кровь, уничтожив людей на заре рождения человечества, пока вы не высосали все силы и не превратили мир в гнетущую хмарь, где небо навсегда затянули тучи, а солнце пробивается лишь едва. Ради вашей свободы ни одна сила не вмешивалась в ход истории, только наблюдая за тем, как мир катится в пропасть. Но вы этого не поймете, - фигура отвернулась и недолго молчала.
Инквизитор встал и направился к нему. Пепел выдал речь, которую гость слушало бесстрастно.
- Наивно было бы ожидать от вас иных слов, господин Верховный инквизитор. Что ж, если для вас все вышесказанное сложно, скажу кратко: вы не исцелитесь сами, на это способно только сердце мира, называемое Источником. Довести до Источника может только его Хранительница. Сейолхэ Эстердалин. Договоритесь с ней - спасетесь. Нет - умрете. Вот какая цена: ваша жизнь.
С этими словами существо отсранилось и снова принялось прогуливаться по саду. Если Моран был способен видеть, он бы заметил смятение, в котором пребывал гость. А так же то, что все эти заявления родились не просто так, а копились и назревали долго. Очень, очень долго.

- Однако вы... непонятливы, - в тон инквизитору отозвалось существо. - Вы, как и все люди, вольно судите других и утверждаете, что знаете каждую расу лучше нее самой. А, пустое. Я знаю, что с вами будет, и смерть в вашем случае отнюдь не значит последнюю разлуку души и тела. Я подскажу еще, коли это пойдет на пользу.
Здесь нет сторон, ни светлой и ни темной. Есть только мы - и он. Враг не только мой, он Враг всему и каждому. И он давно подбирается к Источнику. Думаете, указ о рабстве - закономерный результат развития событий? Задумайтесь, кому выгодно стравить вашу расу и все прочие. Подумайте, на какой исход он надеется. Жестокая политика короля становится все злее. Веками древние расы терпят предательство людей - но тому, кто все это затеял, нужна война. Этот кто-то находится у самого трона. И - чтоб вы знали - прикончить короля он никому не даст, хоть даже и случится чудо и тирана свергнут. Приведя того к мысли о введении рабства, хозяин его мнит, что эта мера переполнит чашу смирения Древней Крови и Хранительницы. Он не оставляет выбора - либо борьба, либо истребление. Рассчитывая чужими руками заставить совершить ошибку. С силами, которые способны высвободиться в ходе этой войны, Источник не управится - не выдержит. И тогда, Враг просто придет и возьмет то, что хочет - и уничтожит не только Фарун, но и все Мироздание. Ибо чтобы совершить последнее, достаточно убить всего один мир. Любой, какой угодно.
Гость замолк, стало заметно, что в саду царит полная тишина - даже трава не шелестела. Воздух показался плотным и вязким. Впору неестественно и показушно расхохотаться, чтобы только снять гнетущее впечатление.
Существо продолжало ходить по саду неторопливо и свободно, как у себя дома. Кот наверняка заметил, что тот не приминает травы и вообще не оставляет никаких следов, хотя как плотная материя ощущается. Разговор продолжился:
- Вам неинтересно слушать о каком-то Враге, о котором вы ни разу не встречали упоминания. Эстер о нем тоже не подозревает, как не знает, кто она. Но стремится остановить безумие - вот почему войны до сих пор не случилось. Она не хочет убивать, да и не может, как всякое дитя Древней Крови. Защититься, от врага, его отбросить, прогнать - но не убить. Жажда подчинять и разрушать присуща только людям. До вас Фарун ее не знал - мир создан был счастливым.
Он вновь замолк, кот мог бы поклясться, что тот погрузился в воспоминания. Наконец существо закончило речь:
- Я бы мог явиться ей и рассказать все как есть, но, к великой горечи, есть сила сильнее меня, что не дает это сделать. Она не добрая, не злая, ее один лишь интерес - интересная история. Хотя она все же не желает победы Врага, ибо тогда нечему и негде будет эти истории сплетать. Видать, в вас она видит этот шанс, господин Верховный инквизитор, шанс, что кажется насмешкой. Судьба жестока и коварна: смертные борются с Врагом, а бессмертные - с Врагом и ней самой. Хотя и это вам вряд ли интересно. Впрочем, вы же любите знание. Сегодня вы знаете больше, чем кто-либо в Фаруне. Я не имел в виду одно проклятье ваше, говоря, что цена - ваша жизнь и что умрете. Не набивайте цену - выше невозможно, коль на кону все сущее. Поведав обо всем, я лишь хочу использовать тот шанс, что указала мне судьба. Нет - останется искать иной. Вопрос лишь в том, удастся ли успеть.